Традиция татуирования насчитывает около 8 ты­сячелетий. Оно появилось еще в первобытную эпоху, когда символические рисунки-талисманы для отпугива­ния злых духов или привлечения удачи в охоте просто наноси­ли на тело красками. Такие изображения были нестойкими, чем отличались от узоров, которые появлялись сами на местах ожогов и порезов, запачканных сажей или грязью. Заметив это, древние люди начали наносить повреждения намеренно. Чуть позже раскрашенные шрамы — предшественники татуи­ровок — стали отличием лучших воинов и самых удачливых охотников. Более четкие рисунки были обнаружены на мумиях при раскопках египетских пирамид. У египтян они несли, в пер­вую очередь, информативную (указывали на принадлежность к роду, социальный статус и некоторые личные качества обла­дателя), охранительную (против болезней, бед, несчастий) и магическую нагрузку, хотя декоративность даже тогда играла не последнюю роль. В конце ледникового периода, когда пер­вобытные семьи разрослись, успев объединиться в небольшие организованные общины, их члены наносили на кожу несмыва­емые знаки, вначале имевшие значение лишь в пределах ма­лой общественной группы.

    В старину человек с татуировкой собирал толпы зевак на ярмарках, что привело к распро­странению так называемых коммерческих татуи­ровок, которые делали себе цирковые артисты с целью привлечь публику и увеличить кассовый сбор.Трудно сказать, когда именно несмываемые рисунки на теле начали терять изначальный смысл, превращаясь в повальное увлечение. В Океании они были популярны с давних времен, тогда как в европейской культуре получили достаточно ши­рокое распространение только в XIX веке. Столь долгое неприятие татуировок исходило от нега­тивного отношения общества к данному способу самовыражения. Не имея таких культурных кор­ней, как в Азии, европейцы видели в татуировке нечто неприличное, запретное, присущее дика­рям и недостойное цивилизованного человека. Кроме того, разрисованное тело не согласовы­валось с канонами христианства, которыми по­добный обычай рассматривался как языческий, а следовательно, неприемлемый в лоне «истин­ной» церкви.

   В конце XVIII века важную роль в по­пуляризации татуировок сыграли путеше­ственники, вернувшиеся из кругосветных плава­ний, в частности из Оке­ании. Возможно, именно тогда отношение к ним изменилось, правда, не кардинально» хотя в бо­гемных кругах их стали рассматривать как вид изобразительного искус­ства, экзотический и по­тому весьма привлека­тельный.

   Татуировка по всему телу обходится дорого, зато выглядит эффектно. Тогда же татуировки полюбились американ­цам. В Нью-Йорке, Фила­дельфии, Чикаго и других крупных городах страны открывались тату-салоны. Работавшие в них мас­тера, хотя и не отлича­лись превосходным чувст­вом стиля, но использовали самое современное оборудование, в частнос­ти электрические машинки для нанесения нако­лок. В тогдашней Америке тату не считалось чуждой традицией, а став модной прихотью, пре­вратилось в прибыльный бизнес. Не случайно цены на профессионально выполненные на­колки в США держатся на высоком уровне. В этой стране, например, татуировка, занимаю­щая практически всю поверхность тела, обходит­ся ее обладателю в несколько тысяч долларов.

   В разные времена отношение к татуировке менялось вместе с условиями и уровнем разви­тия культуры. В связи с этим любопытной ка­жется позиция журнала «Дело», издававшего­ся в Санкт-Петербурге во второй половине XIX века: «Народы цивилизованные — запад­ные варвары, по мнению китайцев, варвары XIX столетия, как скажет, может быть, наше потомство, — с презрением относятся к обыча­ям народов нецивилизованных. В глазах про­свещенного европейского буржуа татуирование, например, составляет не только нелепый, но да­же отвратительный обычай, который в его пред­ставлении невольно связывается с понятием о людоедстве, убийстве и грабеже.

   Татуирование должно было предшествовать изобретению одежды; лучше сказать, оно было первой одеждой, до которой додумался чело­век. Являясь сперва исключительно одеждой и украшением, татуирование не замедлило сде­латься знаком отличия и средством для заявле­ния признательности. Каждый пол пользуется

татуированием для выражения своих специаль­ных свойств: мужчины стараются приноровить татуировку так, чтобы казаться мужественнее, женщины — красивее. У многих племен име­ются специальные татуировки для предводи­телей, членов совета, воинов, жрецов, колду­нов и производителей дождя; имеются также специальные татуировки для различных каст, родов и даже семей. Как только татуирование перестает быть прерогативой почетного поло­жения, оно постепенно теряет свою цену. Это явление общее всем странам; аристократия первая вводит в употребление татуирование, она же первая и покидает его. На востоке с ним расстаются прежде мужчины, на западе — женщины. Общества цивилизованные отверга­ют теперь совершенно татуирование, призна­вая, что оно пригодно только для дикарей. Татуирование, первая одежда, вызванная стыдливостью, уважается теперь только в до­мах терпимости; в цивилизованных обществах осталось только два образчика его: на руке галерника и у проститутки, не считая тех, кото­рые скрыты под платьем.

   Позже мода на татуировку еще не раз ис­пытывала взлеты и падения. Беспрецедентные по масштабам войны XX века немного приглу­шили страсть к украшению тела: среди бомбе­жек, голода и смерти людям было не до кра­соты. Зато после окончания Второй мировой, в пору олимпиад, молодежных фестивалей и особенно с нарастанием популярности рок-музыки, салоны заполонили клиенты букваль­но всех возрастов, желавшие во всем подражать своим кумирам. Тогда наличие татуировки означало принадлежность к закрытому богем­ным кругу. Определенный рисунок на теле, так же как и остальные атрибуты — одежда, обувь, аксессуары, — являлся своеобразной визитной карточкой, поскольку его носитель имел шанс быть принятым в желанной среде.